Синхронистические таблицы XVIII–XIX вв.

XVIII в.

Все столетие наполнено прежде всего продолжением начавшейся еще в предыдущем ожесточенной борьбы между Англией и Францией из–за колоний. Война за испанское наследство (1701–1713) кончилась тем, что Франции удалось посадить на испанский престол «своего» короля, внука Людовика XIV, но Англия захватила Гибралтар; затем война за австрийское наследство (1741–1747, кончилась вничью), потом Семилетняя война 1756–1763; Франция теряет свои лучшие колонии в Северной Америке (Канада) и в Индии; наконец участие Франции в войне за независимость Америки (1775–1783), которая кончилась образованием Соединенных штатов, но колониального положения Франция не восстановила. Удар, нанесенный колониальному капитализму Франции, потряс все государство торгового капитала. Его диктатура, отлившаяся в самодержавие Людовиков XIV и XV (1715–1771), стала бессмыслицой. Среди буржуазии начинается движение против нее, идущее от либерализма и увлечения парламентскими порядками побеждавшей Францию Англии (Монтескье, 1689–1775; «Дух законов») до идеологий последовательно демократических (Руссо,1712–1778; «Общественный договор») и увлечения порядками только что народившейся американской республики. В то же время городские и деревенские низы все нетерпеливее переносят гнет феодальных привилегий землевладельцев, в XVIII в. игравших уже только роль пресса, при помощи которого из мелкого самостоятельного производителя выжимался прибавочный продукт. Между тем войны разорили Францию, королевская казна была пуста, и для ее пополнения пришлось воззвать к помощи «общественного мнения», созвав (1789) собрание представителей имущих классов («государственные чины»). Это совпало с неурожаем и безработицей в городах, явившейся опять–таки следствием неудачной конкуренции с Англией. Для этой последней XVIII в. был не только веком великих колониальных завоеваний, но также и веком быстрого расцвета обрабатывающей промышленности (первые шерстяные мануфактуры в Англии еще с XVI в.); «промышленная революция XVIII в.» характеризуется следующими моментами: 1) ростом пролетариата под влиянием «первоначального накопления». 2) обилием ценного колониального сырья (хлопок, краски), 3) применением науки, выше всего стоявшей тогда в Англии, к промышленности (плавка чугуна на каменном угле — раньше плавили на древесном — 1735, литая сталь — 1750, прядильная машина — 1767, паровая машина Уатта — 1768, механический ткацкий станок — 1785). Во Франции также начал уже складываться промышленный капитализм (были и свои изобретения — паровой котел Папина еще в 1680 г.), но развитие его шло медленнее. Когда неудачные войны вынудили Францию заключить с Англией торговый договор, открывший французский рынок английским товарам, это вызвало закрытие во Франции фабрик и массовую безработицу. Столкновения короля Людовика XVI (1774–1792) с государственными чинами и развитая на этой почве буржуазией агитация были искрой в порох: летом 1789 г. в Париже произошло восстание, часть войск перешла на сторону народа, что обеспечило победу последнему (взятие Бастилин, парижской Петропавловки, 14 июля). Следом за парижскими рабочими и ремесленниками восстало крестьянство, начавшее громить помещичьи усадьбы. Испуганная результатами собственной агитации, буржуазия быстро справилась с еще более перепугавшейся королевской властью, в первую минуту отменила феодальные привилегии (4 августа), но так как капитал был в них заинтересован, то под разными предлогами уступку взяли назад, заставив крестьян выкупать привилегии. Это вызывало все новые и новые восстания в провинции, а в Париже продолжали свирепствовать голод и безработица. Революция продолжалась, несмотря на попытку буржуазии ввести ее в русло (конституция 1791 г.) и даже подавить открытой силой (расстрел парижан на Марсовом поле 17 июня того же года). Наконец крупнейшее из парижских восстаний (10 августа 1792) сбросило королевскую власть и вместе с нею буржуазное «Законодательное собрание». Но пролетариат во Франции был еще слишком слаб и совершенно не организован. Движением овладела мелкая городская буржуазия, преимущественно парижская. Было созвано второе учредительное собрание (Конвент, 1792–1795: первым учредительным собранием объявили себе государственные чины, 1789 г.). Только к лету 1793 г. удалось изгнать из него крупно–буржуазные партии (жирондисты — соответствовали нашим «кадетам»). Диктатура мелкой буржуазии держалась немного более года (2 июня 1793–27 июля 1794). Она довела до конца ликвидацию «старого режима», уничтожив без выкупа феодальные привилегии и провозгласив демократическую республику. В то же время она подавила контрреволюционное движение внутри страны при помощи террора и победоносно отбила нападение Австрии и Пруссии, вмешавшихся в пользу Людовика ХVI. Непобедимой осталась только Англия, продолжавшая добивать свою соперницу под предлогом борьбы с революцией. Измены и раздоры вождей мелкой буржуазии (Дантон, Робеспьер, Эбер, Шомет) создали благоприятную почву для буржуазной контрреволюции (заговор «9 термидора» — 27 июля 1794). После этого гниение и распад демократической революции продолжались еще 5 лет, пока переворот 18 брюмера (9 ноября 1799) не привел к установлению военной диктатуры в лице Наполеона Бонапарта (1769–1821). Запоздалая попытка пролетариата захватить власть и установить социалистическую республику (Бабеф, 1760–1797) была последним отпором нараставшей буржуазной реакции. Начавшееся в XVII в. развитие научной философии в XVIII в. сосредоточивается главным образом во Франции, отливаясь в цельную систему материалистического «просвещения» и облекшись в популярную форму Энциклопедии (1751–1772).

В первой половине века колонизация продолжается главным образом на восток (постройка Екатеринбурга, 1723, перенесение «Закамской» линии к Самаре, 1730 и постройка Самаро–оренбургской линии, 1734–1741; русская колонизация доходит здесь до границ степей, отделяющих Поволжье и Приуралье от Туркестана), во второй половине века — на юг и юго–восток. В 1731–1735 правительственная колонизация не шла еще дальше линии Верхнеднепровск— Змиеи, т. е. вне границ «империи» оставалась еще Екатеринославская гу6ерния (нынешний Днепропетровский и соседние с ним районы). 40 лет спустя «днепровская линия спускается уже к берегам Азовского моря. После «первой турецкой войны» (1769-1774, см. столбец справа) вне границ остался только Крым; с его захватом (1783) — границей России на юге стало Черное море. С конца 70-х гг. начинается колонизация Северного Кавказа («кавказская линия» по рекам Кубани и Тереку, 1779–1799). Вольная казацкая колонизация, с окончательным подчинением Дона (Булавинский бунт, 1708) и ликвидацией Запорожья (1775), сменилась колонизацией беглыми формально уже внутри государственной границы, но с молчаливого согласия местных властей: так была колонизована Новороссия (южная Украина) при Потемкине, между 1-й и 2-й турецкими войнами Екатерины II (см. столбец справа). Запорожские казаки частью переходят на Кубань, частью выселяются за пределы России в Турцию («некрасовцы»).

Внешняя политика России в XVIII в. отчетливо делится на 2 периода. До 60-х гг. она решительнее чем когда–либо ориентируется на Запад; столкновения с Турцией остаются эпизодами, еще более — попытки проникнуть в Среднюю Азию и завязать сношения с Дальним Востоком. С 1760 г., не оставляя западной ориентации, эта политика в то же время не менее решительно поворачивается к югу: борьба за Балтийское море сменяется борьбой за Черное море. Новый «западный» перерыв, до начала XX столетия последний, падает уже на первые годы XIX в. Интересы торгового капитала на всем протяжении XVIII в. остаются господствующими, в этом отношении Россия, с опозданием на столетие, точно повторяет историю «океанских» держав XVII в. Первая войиа (так называемая «Северная», 1700–1721, в союзе с Данией и Польшей против Швеции) выполняет в пользу русского и на счет шведского торгового капитала шведскую программу 1650-х гг: перенесение торговли с Белого моря на Балтийское, что означало увеличение торгового барыша вдвое, если не втрое. Швеция ожесточенно отстаивала свою балтийскую монополию (разгром русской армии под Нарвой, 1700), но после Полтавского поражения (27 июня 1709) должна была сдать русским почти все свои позиции на восточных берегах Балтики. По Ништадскому миру (1721) Россия получила не только Нарву, Ревель и Ригу, но стариннейший шведский форпост на границах Новгородской области — Выборг. За шведами осталась только (до 1809 г.) северо–западная (большая) половина Финляндии. С этого момента начинается политическое падение Швеции, как раньше, с половины XVII в., Польши. За этой последней остается до конца века Курляндия, с дальнейшими уже незамерзающими балтийскими гаванями — Либавой и Виндавой. Ради приобретения этих гаваней Россия вмешивается в Семилетнюю войну (см. 1-й столбец слева и последний справа) на стороне Франции, но в конечном счете, несмотря на отдельные победы русских войск над союзниками Англии — пруссаками (битва при Кунерсдорфе, 1759; набег н Берлин, 1760), неудачно. Дальнейшие захваты на Западе предпочитают делать поэтому в союзе со своей противницей в Семилетней войне, Пруссией (разделы Польши в 1772 г.), когда Россия получила Белоруссию, 1793 и 1795 гг., когда ей достались сохранившиеся еще в руках поляков остатки Украины (Волынь и Подолия, — Восточную Галицию получила Австрия), большая часть Литвы (меньшую получила Пруссия) и давно желанная Курляндия. Самостоятельно Россия вела политику на юге, эпизодически уже в первой половине века (Прутский поход Петра, 1711, взятие Очакова Минихом. 1737), систематически — с 1768 г. («Первая турецкая война, закончившаяся Кучук–кайнарджийским миром, открывшим России выход в Средиземное море, т. е. наиболее прямую и удобную дорогу на Запад, 1775, и «Вторая турецкая война», 1787–1791, закончившаяся миром в Яссах). Без будущности осталось пока движение на юго–восток, открывшееся персидским походом Петра (1722–1723) и экспедицией Бековича–Черкасского в Хиву (1716). Основная цель его для того времени — захватить в русские руки начало торгового пути Каспий— Волга— Балтийское море, из Азии в Европу — фактически была достигнута: на Каспии не было другого флота, кроме русского. Захват же колоний входил еще–только в проекты, но не в реальные ближайшие цели русского меркантилизма XVI— XVIII вв. Остатками борьбы за Северный конец того же пути, Балтийское море, были две войны со Швецией (1741–1743 и 1788–1790), лишний раз подчеркнувшие бесповоротный упадок шведского влияния к востоку от Балтики и послужившие прологом к окончательной потере Швецией всех ее забалтийских владений (Финляндии в 1809 г.). Последний год века отмечен участием России в коалиции против революционной Франции (1799} — первый акт формального русско–английского союза, намачавшегося в течение всего столетия, особенно на почве общих интересов русского и английского торгового капитала в Черноморье.

Во внутренней жизни царствование Петра (1682–1725) было последним и чрезвычайно ярким эпизодом господства торгового капитала первоначального типа, аналогичного западно–европейскому XIV— ХVI вв. Никогда в России, ни раньше, ни после, торговые интересы и торговая буржуазия не играли такой роли. Но русский торговый капитал оказался слишком слаб, чтобы выдержать прямую конкуренцию с западно–европейским. Европейский капитал (преимущественно англо–голландский) больше выиграл от «реформы», чем туземный русский, и оттеснил последний на второй план. На такой почве неизбежна была реакция, которая должна была принять антибуржуазный характер, поскольку неудачу потерпела диктатура торговой буржуазии. Этой дворянской реакцией наполнены все следующие за Петром царствования: Екатерины I (1725–1727), Петра II (1727–1730), Анны (1730–1740), Ивана VI (1740–1741), Елизаветы (1741–1761) и Петра III (1761–1762). Перелом наступает с 60-х годов, когда под влиянием диференциации населения, развития отхожих промыслов, начинает расширяться внутренний рынок, наряду с усилением русского вывоза, главным образом сырьевого, но отчасти и в виде полуфабрикатов (железо) и даже фабрикатов (холст). Обрабатывающая промышленность, которая, несмотря на все «поощрения», чахла в первой половине века, начинает развиваться во второй, сначала как придаток к крепостному имению. Настоящего промышленного капитализма Россия ХVIII в. таким образом еще не знала. Тем не менее в 1725 г. в России было всего 195 фабрик и заводов, кроме горных, а с 1796 г. уже 1161. (Главнейшими датами развития русской крупной промышленности могут служить: 1632 — первый железоделательный завод, 1634 — первый стеклянный завод, 1650 — первая суконная фабрика (мантуфактура), 1712 — указ Петра о размножении заводов, 1714 — первая шелковая мануфактура, 1717 — первая игольная мануфактура, 1721 — разрешение покупать деревни к фабрикам). Создание буржуазной администрации в центре и на местах приходится на 1698–1700 гг. (первый указ о ратуше), в 1703 г. ратуша (собрание крупных купцов) получила право контроля над употреблением собранных ею денег. Но уже в 1707–1708 гг., с возникновением губерний, на первый план выступило военное, т. е. дворянское начальство. Контроль остался за буржуазией дольше всего (1711 фискалы «из какого чина ни есть»), но фактически власть переходила к бюрократии (1711 — Сенат, 1718 — коллегии, 1722 — генерал–прокурор). Главнейшие даты дворянской реакции: 1730 — попытка навязать Анне дворянскую конституцию, 1762 — манифест о «вольности дворянства» (освобождение от повинностей, особенно тяжелых в эпоху Северной войны), 1785 — жалованная грамота дворянству, но это лишь позднее осуществление пожеланий, высказанных дворянством еще в 1767 г. («Комиссия для сочинения нового Уложения»). На деле, с промышленным оживлением второй половины века во главе дворянства становятся экономически–прогрессивные элементы («дворянская буржуазия»; основание Вольного экономического общества, 1765), а политически пугачевщина (восстание казаков, уральских горнорабочих и крестьян Восточной России в 1773–1774 гг. как ответ на усилившуюся капиталистическую эксплоатацию) вместо ограничения самодержавия поставила на очередь полицейскую диктатуру, первым представителем которой явился фаворит Екатерины II (1762–1796) Потемкин (умер в 1791). При продолжавшем ту же политику Павле, сыне Екатерины (1796–1801), гнет становится невыносим для самого дворянства. Основной мерой Павла было почти полное упразднение дворянского самоуправления, служившего единственной сдержкой бюрократии на местах (1775 — положение о губерниях). Еще раньше полицейская диктатура вызывает отпор со стороны зарождающейся интеллигенции (Радищев, «Путешествие из Петербурга в Москву» 1790). К числу общих мер, заканчивающих в XVIII в. образование централизованной бюрократической монархии, принадлежат: уничтожение внутренних таможен (1752) и конфискация правительством Екатерины II монастырских имений (1764); еще раньше, при Петре, было закончено образование государственной церкви учреждением Синода, фактически заведывавшегося чиновником — обер–прокурором (1721).

В XVIII в. окончательно падает великая держава XVI столетия — Польша. Слегка оправившись от своих неудач середины XVII в. (царствование Яна Собесского, 1673–1695), она была вновь расшатана ударами Северной войны, доставшимися более всего на ее долю. Для развития польского торгового капитала было роковым отсутствие выходов к морю; в то время как Россия складывалась около большого торгового пути, постепенно завладевая всем его протяжением, поляки лишились выходов к Черному морю, не владея вполне и выходами на Балтийское. Политически уже в 1730-х годах Польша стояла так низко, что вопрос о польском короле решался в Париже, Вене и Петербурге, а не в Варшаве (так называемая война за «польское наследство») В 1760-х годах русский и прусский президенты в Варшаве распоряжались в Польше, как в своей провинции, держа на своем жалованьи группы польских помещиков. Попытка Франции вмешаться в дело (Барская конфедерация, 1768), только ускорила первую катастрофу — раздел 1772 г. Лишь под самый конец века буржуазия крупная (конституция 3 мая 1791) и мелкая (восстание Костюшки, 1794) пытается взять дело в свои руки, но слишком поздно: Польша была уже не в силах бороться с коалицией России и Пруссии. Эта последняя вместе с Австрией, т. е. пестрой кучей земель, теми или инымм путями сосредоточившихся в руках Габсбургской династии (потомство брата Карла V, см. XVII в., собств. Австрия, Венгрия, Богемия, Тироль, южнославянские земли и пр.), и выдвигаются теперь на место ближайших соседей «Российской империи», сменяя Польшу и Швецию. В XVIII в. между Австрией и Пруссией уже начался тот спор за первенство в центральной Европе, который закончился только в следующем столетии (1865). Во время «войны за австрийское наследство» (1741–1748) Пруссия (Фридрих II, 1712–1786) захватила Силезию — центр текстильной промышленности тех дней. Попытка Австрии отнять Силезию обратно, во время Семилетней войны (см. 1-й столбец слева), где она была на стороне Франции, не имела успеха. К концу столетия, увеличившись еще обломками Польши, Пруссия становится на то место одной из великих восточноевропейских держав, которое в XVII в. занимала Швеция. Во внутреннем управлении Пруссия Фридриха II представляла попытку приспособить бюрократическую монархию к потребностям быстро растущего капитализма. Фридрих успешнее боролся с остатками феодализма, чем например современная ему Франция. Еще решительнее по этому пути пошла его неудачная соперница — Австрия при Иосифе II (1780–1790), ограничивавшем крепостное право, боровшимся с влиянием духовенства и т. д. Австрии и на этом пути не повезло: реформы Иосифа II («просвещенный деспотизм») не имели успеха, но Пруссии ее приспособляемость очень помогла в следующем ХIХ столетии.

XIX в. 1801–1830 гг.

Первая треть века является продолжением и заключением последних десятилетий предыдущего столетия. Французская революция продолжается в другой форме. Лишенная, после разгрома мелкой буржуазии и пролетариата, своей демократической сущности, отлившись в форму наглой и циничной диктатуры крупного капитала, быстро росшего на почве военных подрядов, поставок и т. п., она нисколько не утратила своего антифеодального смысла, закрепив юридическую ликвидацию «старого порядка» в «Гражданском кодексе» (иначе «Кодекс Наполеона» 1804). Что военная диктатура в том же году была увенчана императорской короной, — не изменило дела, так как солдатская империя генерала Бонапарта, ставшего Наполеоном I, отнюдь не была восстановлением старой монархии и управлялась бывшими членами Конвента и генералами революции, пошедшими на службу к капиталу. Франция начала XIX в. была первым чисто буржуазным государством Европы, опередив в этом отношении Англию, где крупное землевладение с наследственными привилегиями продолжало играть командующую роль. Более буржуазные порядки можно было найти только в Америке, — в Европе Франция была охвачена кольцом полуфеодальных держав, противоречие которых с французской революцией было безвыходное. Этим пользовалась сама полуфеодальная в эти дни Англия, организуя против Франции одну «коалицию» за другой (война Англии и Франции лишь на очень короткое время была прервана Амьенским миром, 1802): Россию и Австрию — 1805, Пруссию и Россию — 1806-1807, одну Австрию — 1809, одну Россию — 1812, Россию, Пруссию, Австрию и Швецию — 1813-1814 гг. Громя эти коалиции (Аустерлиц, ноябрь 1805, Иена, октябрь 1806, Фридланд, июнь 1807, и т. д.), армия Наполеона невольно разносила по всей Европе идеи «Гражданского кодекса», их появление сопровождалось всюду, где почва была сколько–нибудь подготовлена, падением «старого» порядка (полнее всего в Западной Германии и в Северной Италии, но косвенно и в Пруссии и в Польше, см. последний столбец справа). Англия имела успех сначала исключительно на море (Трафальгар, 1805), на что Наполеон ответил континентальной блокадой (1806), запершей континент для английских товаров. Но непрерывавшаяся в сущности война и русская катастрофа (1812, см. справа) настолько истощили Францию, что в 1814 г. она вынуждена была сдаться, а после новой вспышки 1815 г. окончательно разгромлена (Ватерлоо, 18 июня). После этого феодальная реакция завладела на короткое время и самой Францией (реставрация старой монархии в лице Бурбонов, 1814–1830, «Редкостная палата», 1815–1816 гг. из черносотенных помещиков). Но экономическое развитие Франции брало свое: июльская революция 1830 г. окончательно закрепила буржуазный режим (Луи–Филипп, 1830–1848). Общее экономическое развитие (не только Франции) выразилось между прочих и в целом ряде научно–технических открытий, падающих на 1-ю треть XIX в. (1807 — пароход Фультона, 1810 — скоропечатная машина, 1827 — гребной винт, 1830 — локомотив Стефенсона, специально французские изобретения: усовершенствованный ткацкий станок Жаккара — 1802, механическое льнопрядение Жирара — 1810).

Девятнадцатый век уже не знает вольной колонизации, правительственная же принимает форму аннексии (захвата) чужих земель, не столько экономически нужных русскому племени, сколько политически и стратегически необходимых «Российской империи». В самом начале века эта последняя переходит Кавказский хребет (присоединение Грузии, 1801, Мингрелии, 1803, Имеретии, 1810, Восточного Закавказья до Аракса и Каспия по гюлистанскому (1813 — Баку) и туркманчайскому (1828 — Эривань) договорам с Персией — после почти 20-летних войн. Немного позднее ликвидируются последние владения Швеции на восточном берегу Балтийского моря (присоединение Финляндии до р. Торнсо (1809) и Турции на север от Черного моря (Бессарабия, 1812 и Анапа, 1829). Еще позже захватывается, в лице «Царства Польского», переделанного из созданного Наполеоном «Герцогства Варшавского» (частичное восстановление Польши, 1806–1813), плацдарм, дающий русской армии командующее положениее в Центральной Европе (1815). Во все эти места не происходит никакого переселения русских народных масс, русское племя представлено там только чиновниками и солдатами.

Все тридцатилетие заполнено русско–английским союзом, завязавшимся еще в конце предыдущего века, — разрыв его стоил жизни Павлу I (1801), — и начавшим ослабевать лишь к самому концу по мере развития в России промышленного капитализма. В основе политического союза лежал союз английского промышленного и русского торгового капитала; последний выкачивал из России необходимое английской промышленности сырье (лес, пеньку, сало, несколько позже пшеницу); из Англии Россия получала все необходимые ее командующим классам фабрикаты. Союз прерывался лишь на 5 лет (1807–1812) из–за военных неудач русско–английской коалиции, принудивших Александра I (1801–1825) заключить Тильзитский мир (1807) и подчиниться условниям «континентальной блокады» Наполеона (см. первый столбец слева). Уже в1810 г. экономическая необходимость принудила русское правительство нарушить блокаду, так как Франция могла доставлять только предметы роскоши: массовый привоз товаров исключался отсутствием между Россией и Францией дешевого водного пути (море было заперто англичанами). Политически Александр использовал Тильзитский мир, захватив в этот пятилетний промежуток Финляндию и Бессарабию (см. столбец слева). Нависшая с 1810 г. война разразилась в 1812 г. (так называемая «Отечественная война»), закончившись лишь в 1814 г. взятием русскими Парижа. Вся война велась на английские субсидии. Война сделала Александря «царем царей», «Агамемноном Европы» и т. д., а фактически хозяином центральной Европы, ибо русская армия с берегов Вислы одинаково могла нанести удар и на Берлин и на Вену. Это положение вещей было закреплено «Венским конгрессом» и «Священным союзом» (1815), фактически объединением восточноевропейских держав под гегемонией России (Англия не присоединилась к «Священному союзу», Франция в это время потеряла международное значение). Политическая гегемония России была лишь подготовкой к установлению экономической гегемонии русского торгового капитала над всем бассейном Черного моря, для чего нужно было утвердиться в Константинополе. Попытки использовать и для этого Тильзит (на так называемом «Эрфуртском свидании» Александра и Наполеона в 1808 г.) не удалось, что обессмыслило Турецкую войну, ведшуюся 6 лет (1806–1812). Дело было отложено до 20-х годов, когда восстание греков против турецкого владычества дало новый повод для открытия «восточного вопроса». Войну за Константинополь пришлось вести уже Николаю I (1825–1855). Вмешательство в греческо–турецкие дела началось в союзе с Англией и Францией (Наваринская битва, октябрь 1827, уничтожение турецкого флота английской, французской и русской эскадрами), но самую войну (1828–1879) пришлось вести одной России, и для захвата Константинополя у ней нехватило сил. По Адрианопольскому миру (1839) Россия должна была удовольствоваться аннексиями в Азии.

Основным фактом тридцатилетия является возникновение в России промышленного капитализма (число фабрик (сукноткацких) 1801–155, 1825–324, бумаготкацких 1804–198, 1825–484, чугунолитейных и железоделательных заводов, 1801–26, 1825–170, первая мануфактурная выставка — 1829), который получает сильный толчок от континентальной блокады (см. 1-й столбец слева) и приносит с собою новую идеологию, буржуазную, напоминавшую идеологию Французской революции. Официальными кругами усваивались при этом идеи уже наполеоновской Франции, а передовой интеллигенцией — французские идеи предшествующего периода. Из первых вышли проекты Сперанского (более умеренный — 1803 г., более радикальные, — 1809–1810 гг.), из второй — проекты декабристов (см. ниже). Общею их чертой было отрицательное отношение к крепостному праву и стремление освободить крестьян на условиях, обеспечивающих быстрый рост в России необходимого промышленному капиталу пролетариата. Обстановка, обусловившая первый взрыв буржуазно–промышленной идеологии в России (изоляция России от иностранной конкуренции благодаря континентальной блокаде и резкое вздорожание хлеба под влиянием роста английского пролетариата и наполеоновских войн, что давало объективную возможность перехода к вольнонаемному труду в земледелии), была кратковременной: с 1819 г. вновь начинается ввоз английских товаров, а цены на хлеб начинают падать. Барщинный труд опять оказывается выгоднее батрацкого, а промышленность начинает испытывать острую нужду в сильной центральной власти для охраны интересов промышленного капитала от иностранной конкуренции («покровительственные» таможенные тарифы, начиная с 1823 г., и войны Николая I, завоевавшие для русских товаров турецкие и персидские рынки). Такой поворот дел заранее осуждал на неудачу замыслы тайных обществ (1814 — «Орден русских рыцарей», 1816–1817 — «Союз спасения», 1818 — «Союз благоденствия», с 1821 г. начинается заговор декабристов, разразившийся восстанием 14 декабря 1825 г., на юге — 31 декабря), скомпрометированные к тому же нерешительностью их тактики. В результате все свелось к окончательному закреплению бюрократически–полицейского строя (начало еще в 1802 г. — учреждение министерств): созданию корпуса жандармов и Третьего отделения императорской канцелярии (июнь— июль 1826). Вопоминаниями о противоположных тенденциях остались: закон о «вольных хлебопашцах» (1803) и учреждение Государственного совета (1810). 1828 — Мануфактурный совет.

Пруссия после разгрома ее Наполеоном (1806–1807) попадает в почти вассальую зависимость от Франции и косвенно втягивается в сферу действия «Гражданского кодекса» (реформы Штейна и Гарденберга: освобождение крестьян и т. п.). После падения Наполеона зависимость от Франции сменяется зависимостью от России (Фридрих–Вильгельм III, 1797–1840, «друг» Александра I). Больше самостоятельности сохранила Австрия, хотя также разгромленная французами и даже дважды (1805 и 1809) и воевавшая — как и Пруссия — вместе с Францией против России в 1812 г. Австрия совершенно не попала в сферу влияния «Гражданского кодекса» и представляет собою после 1815 г. тип чисто реакционного, феодального государства с полицейщиной, крепостным правом и т. д. (канцлер Меттерлих, 1773–1859). На ней держалась реакция в Германии (Карлсбадские постановления 1819), а она сама при этом опиралась на Россию, но сохраняя гораздо большую независимость по отношению к последней, чем Пруссия. Более всех стран Восточной Европы подверглась французскому влиянию Польша, непосредственно зависевшая от Наполеона в период «герцогства Варшавского» и сохранившая особую конституцию при переходе под власть Александра I. Систематические нарушения этой конституции вызвали восстание поляков в ноябре 1830 г.

XIX в. 1831–1866 гг.

Промышленный капитализм, распространившись на всю Европу, завладевает ее Западом и центром: Франция и Германия становятся такими же индустриальными странами, какой в XVIII в, была одна только Англия. Франция, после июльской революции (1830), окончательно освободившаяся от остатков «старого порядка», вместе с династией Бурбонов, при Орлеанской династии (Луи–Филипп, 1830–1848) принимают форму цензовой парламентской монархии, все время подмываемой снизу непрекращающимся с 1830 г. движением пролетарской и пролетаризуемой массы. В 1848 г. движение достигает силы и размеров новой революции (февральская революция), но буржуазии при помощи кулацкого крестьянства удается разгромить центр рабочей революции («июньские дни», 1848) — Париж, после чего снова устанавливается режим начала столетия («Вторая империя» племянника Наполеона I, Луи–Наполеона III, с конца 1848 г. президента провозглашенной в феврале республики, после переворота 2 декабря 1851 г. утратившей парламентскую форму, с 1852 г. превратившейся в монархию типа «Первой» империи). Вторая империя идет по следам первой и в области внешней политики (участие Франции в «Крымской» войне против России, 1854–1856, война с Австрией 1859, экспедиции в Китай 1860 и в Мексику 1862–1866, еще раньше, с 1830 г., Франция завоевывает Алжир), но чем дальше, тем больше натыкается на сопротивление других государств промышленного капитала, раньше всего складывающейся под гегемонией Пруссии — Германии («Таможенный союз» германских государств, с 1831–1835). В борьбе промышленной буржуазии разных стран за рынки развивается национализм, который Наполеон III старается использовать (объединение Италии под властью экономически наиболее развитого Пьемонта, 1859–1861, при помощи французов). В Англии победа промышленной буржуазии выразилась в ликвидации политической монополии крупного землевладения (парламентская реформа, 1832) и торжестве свободы торговли (отмена пошлин на хлеб, 1846). Широкое рабочее движение (чартизм, от «народной хартии», 1838 г.) и здесь потерпело неудачу, хотя и не кроварую, как во Франции. Рабочее движение создало популярность для социалистической литературы, которая сама по себе, до Маркса, еще не была прямым его отражением, а продолжала развивать идеи «Просвещения» XVIII столетия (Оуэн в Англии, 1771–1858, Сен–Симон, 1760–1825 и Фурье 1772–1837, во Франции). По мере обострения классовой борьбы зарождается чисто пролетарский коммунизм (Коммунистический манифест, 1848) и складывается международное рабочее движение (Первый Интернационал, 1864).

В Европе в общем окончательно складывается к каналу 2-й трети XIX ст. (частичное колебание — потеря Бессарабии в 1856 г., возвращенной в 1878). Завоевание Кавказа (оконч. с 1864) смыкает старую «кавказскую линию» с аннектированным в начале века Закавказьем и начинает собою серию азиатских захватов (Средняя Азия; Ак–Мечеть ( Перовск) — 1853, Ташкент — 1865. Дальний Восток, берега Амура еще при Николае I, окончательно Амурский и Уссурийский край в 1858–1860). Разведки проникают еще дальше (1836 — русская миссия в Афганистане, 1853–1654 — русская экспедиция в Японию и т. д.), уже с конца XVIII в. русская компания эксплоатирует так называемые «российско–американские владения» — полуостров Аляску и Алеутские острова, в 1867 г. проданные Соединенным штатам.

По мере приближения к 1848 г. разваливается «Священный союз». Николай I, после известия об июльской революции собиравшийся двинуть свою армию на Париж, по отношению к революции 1848 г. должен был занять уже чисто оборонительную позицию. В частности, Пруссия при Фридрихе–Вильгельме IV (1840–1857) совершенно выбивается из–под русской опеки. Россия пробует опереться на Австрию, почти развалившуюся благодаря революции 1848 г. (см. посл. столбец справа), но, оправившись при содействии Николая I, Австрийская империя немедлекно «изменяет» ему на почве Восточного вопроса. Этот последний стоит в центре всей русской внешней политики данного периода. Не добившись Константинополя Адрианопольским миром (см. предыдущую таблицу), Николай пытается косвенно наложить руку на проливы (Хункиар — Искелесский договор, 1833 г.), но наталкивается на решительное противодействие Англии (лондонская конвенция о проливах, 1841). Русско–английская война носится в воздухе уже с 30-х гг. После неудачной попытки столковаться с англичанами и своих «побед» в Венгрии (1849) Николай вновь решается напасть на Турцию (1853), но встречает на своем пути не только Англию, а и Францию и даже Австрию. Начавшаяся с двумя первыми война приводит к потере Севастополя (27 авг. 1855 г.) и Черноморского флота, который Россия потеряла, и право вновь построить по Парижскому миру (1856 — уже при Александре II, Николай умер 18 февр. 1855 г.) Одновременно обнаружилось полное отпадение от России Пруссии, и на сцене вновь показалась даже Швеция, о которой с 1809 г. забыли и думать. Полный разгром восточной политики рядом с полной утратой всех западных позиций заставили резко переменить направление: Константинополь временно оставляется в стороне, на Западе ищут не клиентов, а союзников. Сначала находят такового в лице Франции (русско–франц. союз во время франко–австрийской войны 1859), но с ней, как и после Тильзита, не удается наладить экономической связи. Таковая завязывается с Пруссией по мере развития прусской промышленности: Пруссия сменяет с 1860 г. Англию как потребительница русского хлеба и как поставщица фабрикатов. На этой почве русско–французский союз в 1863 г. (поводом было неловкое вмешательство Наполеона III в польские дела см. посл. столбец справа) сменяется русско–прусским, направленным прямо против Австрии, но косвенно и против Франции. Русско–английский конфликт принимает тем временем более притупленный характер, перенесясь с Ближнего Востока в Среднюю Азию, где с 1864 г. начинается движение в Туркестан. Одновременно с этим заканчивается начавшаяся еще в первой четверти века война на Кавказе, высшим моментом которой была борьба с военно–теократической державой Шамиля (1832–1869, мюридизм).

Центральный пункт — ликвидация барщинного хозяйства, или, как тогда говорили, «освобождение крестьян» (термин явно неверный при сохранении политического самодержавия). Задержанная в начале периода продолжавшимся аграрным кризисом (см. предыдушую таблицу), она получает экономическую почву с конца 40-х годов, когда начинается повышение хлебных цен. Основным стимулом продолжали быть интересы обрабатывающей промышленности (см. там же), которая и ликвидировала у себя крепостной труд (закон 18 июня 1840 г. о посессионных фабриках). Попытки ликвидации этого труда в земледелии терпели неудачи до 50-х годов (8 декабря 1826 г. первый Секретный комитет Николая, заним. крест. вопросом; 2 апр. 1842 г. указ об «обязанных крестьянах», пытавшийся провести компромиссную точку зрения, создав полуфермера, полукрепостного, и оставшийся мертвой буквой). Рескриптом Александра II виленскому ген.-губернатору Назимову был поставлен вопрос об освобождении крестьян без земли (20 ноября 1857 г.), т- е. в направлении, наиболее выгодным для промышленного капитала. Одновременно началось образование губернских комитетов (1-й Нижегородский, декабрь 1857). Но уже через год (резолюции «Главного комитета» 18 октября и 4 декабря 1856) берет верх идея освобождения с землей, т. е. с сохранением мелкого крест. хозяйства в неприкосновенности. Так как при этом крестьяне не получили всех прав «свободного сословия» и была сохранена опека дворянства над ними (мировые посредники), то «освобождение» стало весьма условным. Для проведения в жизнь этой новой линии были созданы, в сущности параллельно с комитетами, Редакционные комиссии (действ. в 1859–1860 гг.). Окончительно испортила реформу предпринятая, под давлением черноземных помещиков, отрезка части крестьянских наделов (местами до 40%). Обрезанное такими способами «освобождение» (манифест был подписан Александром II 19 февраля 1861) вызвало резкий отпор крестьян, «терпеливо ждавших воли» в предшествующие годы (более 2000 волнений в 1861–1862 гг. и отказ крестьян подписать «уставные грамоты» в 50% всех случаев). Это вызвало революционные надежды у левой интеллигенции (Чернышевский, Добролюбов, Шелгунов, Михайлов) и несколько напугало правительство, которое, чтобы привлечь на свою сторону буржуазию, решительнее пошло по пути буржуазных реформ (20 ноября 1864 — судебные уставы, 1 янв. 1864 — земское положение, 17 апр. 1863 — отмена телесных наказаний, 6 апр. 1865 — отмена — условная — предвар. цензуры), не брезгуя провокацией для ее устрашения (петербургск. пожары лета 1862) и жестоко расправляясь с революционерами (ссылка Чернышевского и Михайлова). Крестьянские волнения, вопреки ожиданиям, не слились в общий революционный пожар, интеллигентское движение осталось изолированным, найдя отклик только среди учащейся молодежи (первые студенческие волнения осенью 1861). Из ее рядов вышло первое революционное выступление царствования Александра II — покушение на него Каракозова (4 апр. 1866 г.).

Польская революция в ноябре 1830 г., спасши Зап. Европу от вмешательства Николая, сама быстро была ликвидирована последним (взятие Варшавы 26 авг. 1831). Польша потеряла конституцию 1815 г., но «Царство Польское» сохранилось как особое целое («Органический статут» 26 февр, 1832). Фактически во все царствование Николая была военно–полицейская диктатура наместника Паскевича. Франко–русский союз после Крымской войны заставил пойти на уступки, неискренние и половинчатые («Без мечтаний») слова Александра II представителям польского дворянства и буржуазии при первой встрече в 1856 г., только дразнившие польскую массу, в городах гораздо более политически развитую, чем русская. Манифестации этой массы (в феврале— марте 1861) были расстреляны. Революционное настроение нарастало и в янв. 1863 г. разразилось вооруженным восстанием. Но надежды поляков на помощь Западной Европы не оправдались, благодаря помощи, которую оказала России Пруссия («конвенция Альвенслебена» 8 февраля 1863). Восстание было подавлено, члены революционного правительства («Ржонда народового») постепенно арестованы и казнены, Польша превратилась в ряд русских губерний («Привислинское ген.-губернаторство»). Февральская революция 1848 г. не оставалась изолированной по Франции, как революция 1789 г.; теперь общественные условия Западной и Центральной Европы, благодаря развитию промышленного капитализма, были ближе друг к другу. 15 марта вспыхнула революция в Вене, 16 — в Берлине. И там и тут монархия, в первом испуге, капитулировала, отказалась от абсолютизма и ввела конституцию, но ни там, ни тут власть не перешла в руки народной массы. Мало–помалу реакция собралась с силами, — в октябре была бомбардирована и взята правительственными войсками Вена, а в ноябре Фридрих Вильгельм IV разогнал народное собрание. Общегерманский парламент во Франкфурте оказался бессильной говорильней, восстания в Саксонии и в Бадене были подавлены прусскими войсками (1849). Объединению Германии под властъю Пруссии помешала Россия, поддерживая готовую развалиться Австрию («Венгерская кампания» Паскевича, 1849). Но национальное объединение, начавшееся таможенным союзом (1831–1835) под влиянием экономических причин неудержимо идет вперед, и гегемония Пруссии окончательно утверждается после войн 1864 (с Данией за Шлезвиг и Голштинию) и 1866 (с Австрией: поражение австрийцев при Садовой 3 июля).

XIX в. 1867–1896 гг.

Франко–прусская война (июль 1870— январь 1871) кладет конец существованию «Второй империи» и дает толчок новой французской революции, четвертой по счету (Парижская Коммуна, март— май 1871) и первой, которая проходит под социалистическими лозунгами. Революция, хотя и неудачная (расстрел 30 тыс. чел.), делает невозможным простое восстановление старого порядка: Франция становится «республикой без республиканцев», что закрепляет конституция 1875 г. В промежутке 1877–1879 республиканская партия (Гамбетта) завладела властью. Рабочее движение, придушенное разгромом Коммуны, вновь оживает уже с 1876 (первый рабочий конгресс; с 1877 выходит газета «Равенство» Ж. Гэда — возрождение французского социализма; 1879–1880 амнистия коммунарам) и к средине следующего десятилетия заставляет считаться с собою правительство (закон о свободе союзов — 1884). С 1880 г. вновь возникают социалистические партии (объединившиеся только к 1905 г.), с 1893 они начинают играть видную роль в парламенте. Англия в течение этого периода заканчивает свое превращение в буржуазную демократию (избирательные реформы Гладстона 1867 и 1884–1885 гг.). Рабочее движение, начавшееся чартизмом (см. предыдущую таблицу), притуплено благодаря монополии на всемирном мануфактурном рынке, завоеванной английской промышленностью и быстрому росту английских колоний (Австралия, Канада, Южная Африка); это позволяло предпринимателям поддерживать высокую заработную плату при низкой цене съестных припасов. В Англии развивается преимущественно нереволюционная, несоциалистическая форма рабочего движения — трэд–юнионизм. Более радикальное движение начинается с промышленного кризиса 80-х гг. (митинги безработных 1886–1887, 1889 — стачка рабочих в доках), 1892 — первые рабочие социалисты в английском парламенте. Первый Интернационал распадается в 1872 г., начало Второго — 1889 г. (первый международный конгресс социалистических партий в Париже); 1883 — ум. Маркс, 1895 — ум. Энгельс.

Завоевание Ферганы (Коканд, 1876), движение в Закаспийский край с 1880, (1884 — занят Мерв.) Россия к востоку от Каспийского моря становится непосредственной соседкой Персии и Афганистана. В Закавказье по Берлинскому трактату, 1878 г. к русским владениям присоединяются Батум и Карская область. За исключением Туркестана, куда еще направляется очень слабая струя русской колонизации, остальное увеличивает собою количество земель нерусского языка и культуры, входящих в состав «Российской империи».

Почти весь период проходит под знаком русско–германского союза и русско–английского конфликта; только в течение последнего десятилетия замирает второй, а первый сменяется союзом русско–французским. Наивысшего развития и прочности русско–германский союз достиг во время франко–прусской войны, когда правительство Александра II оказало Пруссии огромную услугу, помешав Австрии вмешаться в пользу Франции. Россия в вознаграждение немедленно же потребовала и добилась отмены наиболее стеснительных для нее статей Парижского трактата (1871). А в 1873 одновременно с возникновением почти открытого «союза трех императоров» (Австрия, Германия, Россия) заключается секретная военная конвенция с Германией, гарантирующая вооруженную поддержку этой последней России в случае «нападения» какой–либо третьей державы. На самом деле Александр II имел намерение сам напасть на Турцию, возобновляя прерванную Крымской войной политику своего отца. Это должно было его, как в свое время Николая, столкнуть лбами с Англией, не допускавшей мысли о том, чтобы какая–нибудь из «великих держав» утвердилась в восточной части Средиземного моря, на путях в Индию. Опасение за последнюю подготовляло конфликт издалека: к русскому движению в Среднюю Азию Англия относилась крайне подозрительно с самого начала. Когда, подготовив новую русско–турецкую войну движением балканских славин (герцоговинское восстание, лето 1875, сербско–турецкая война и болгарское восстание 1876) и секретными соглашениями с Австрией (рейхштадтская сделка — июнь 1876, окончательная конвенция — март 1877), Александр II двинул армию на турок (12 апреля 1877), Англия стала помогать последним почти открыто. А тогда Россия после ряда поражений (8 и 18 июля, 30–31 августа — три «Плевны») добилась Сан–стефанского мира, почти ликвидировавшего Европейскую Турцию (19 февраля, 1878), она оказалась на пороге войны не только с Англией, но и с Австрией, секретная конвенция с которой была нарушена этим миром. Россия должна была сдаться (18 мая 1878 «лондонские протоколы», 1 июня Берлинский конгресс). На неудачу в Европе Россия ответила ударом в Азии: Скобелев взятием Геок–Тепе (12 янв. 1881) открыл поход на Герат, «ворота Индии». Дальнейшее движение по этому пути повело к новой и последней вспышке конфликта, когда Россия и Англия снова очутились на пороге войны (1885). Но к этому времени был налицо уже русско–германский конфликт, внешним образом из–за Болгарии, по существу из–за экономических трений (хлебные пошлины). На этой почве возникает франко–русский союз (1890 г., военная конвенция — 1893).

Хронология событий, подробно изложенных в тексте книги: революционное движение 1868-1869 — агитация Нечаева, 1870 — первые большие петербургские стачки, напугавшие правительство, 1873-1875 — «хождение в народ», 6 декабря 1876 — демонстрация у Казанского собора в Спб., 1877 — большие процессы пропагандистов, 24 явваря 1878 — выстрел В. И. Засулич в петерб. градоначальника Трепова. 1878-1879 — «Земля и воля», 2 апреля 1879 — Соловьев стреляет в Александра II, июнь — воронежский съезд — ликвидация «Земли и воли»; «Народная воля», 19 ноября — взрыв царского поезда на Курской дороге, 5 февраля 1880 — взрыв Зимнего дворца, 1 марта 1881 — убит Александр II, 1883 — группа «Освобождение труда», 1884 — ликвидация последнего состава Исп. ком. «Народной воли», 1885 — морозовская стачка. 1887 — покушение на Александра III (1881–1894) Ульянова и др., 1892 — первые с.-д. кружки, 1895 — «Союз борьбы за освобожд. рабочего класса», 1896 май— июнь — большие петербургские забастовки. Правительственная реакция: 24 апреля 1881 — манифест Александра III о незыблемости самодержавия, 14 августа — положение об охране, 1882 — крестьянский банк (ставка на кулака), 1885 — дворянский банк, 1883–1886 — фабричные законы (попытка подкупить рабочих), 1886 — закон о найме на сельскохозяйственные работы (уголовная ответственность рабочего за уход), 1889 — земские начальники, упразднение мировых судей в деревне, ограничение суда присяжных (преступления по должности перед судебной палатой), 1890 — новое земское положение (сословный ценз), 1892 — новое городовое положение (города отданы домовладельцам).

Франко–прусская война создала германскую империю под главенством Пруссии (18 января 1871), фактический ее основатель, Бисмарк (1816–1896), демагогически использовал демократические течения, оставшиеся от революции 1848 г. (рейхстаг со всеобщим избирательным правом). Это, а также блестящие успехи внешней политики и быстрое развитие германской промышленности совершенно примирили массу буржуазии с прусской реакцией. Единственной оппозицией остаивалсь рабочая с.-д. партия (1869 — съезд в Эйзенахе; 1875 — слияние «эйзенахцев» с «лассальянцами» [Лассаль — 1825-1864: основание Всеобщего германского рабочего союза]; Готская программа), протестовавшая против условий Франкфуртского мира с Францией (1871 — насильственное присоединение к Германии Эльзаса и Лотарингии). Попытка Бисмарка бороться с ней при помощи исключительных законов (1878-1890) привела только к увеличению популярности с–д. и колоссальному росту партии (на выборах 1890 г. 1¼ млн. голосов). Этому способствовало и ухудшение положения рабочего класса благодаря растущей дороговизне: падение хлебных цен заставило Бисмарка, под давлением помещиков, ввести хлебные пошлины (1880, увеличены 1885 и 1887). Все это вместе взятое побудило Бисмарка войти в соглашение с Россией (торговый договор 1894), чем закончилась первая фаза русско–германского конфликта. Австрия, с 1867 г. превратившаяся в Австро–Венгрию (последняя была признана равноправной с немецкой половиной империи), окончательно сходит на второе место и идет в хвосте за Германией (союз 1879 против России, превратившийся в 1887 с присоединением Италии в «Тройственный союз»). 1888 г. — основание австрийской с.-д. партии (Гайн–фельдская программа).